Следом гнорк достал несколько обойм.

— Регулировка мощности выстрела. Триста гвоздей в каждой обойме. Гвоздь утяжелённый 070*2.8 процентов алмазного стандарта, — трудовик оскалился. — Пробивает ствол дерева навылет при максимальном усилении. Ну или чью-нибудь пустую башку, — Гнорк снова гаденько захихикал.

Приняв из рук гнорка гвоздомёт, я спросил:

— Мне бы пристреляться, ну протестировать.

— Ну пойдём, — поманил меня гнорк в подсобку.

Стянув с деревянного бюста теперь уже неизвестной гномихи полотно, он приглашающим жестом подозвал меня. Выкрутив какой-то рычажок над спусковым крючком, гнорк предложил мне приступить к тестированию.

— Нажимай спуск плавно, моя Галенька любит нежное обращение, — произнёс гнорк, следя за каждым моим движением.

Прицелившись, я вжал спусковой крючок, и тут началось… За ту секунду из ствола гвоздеметательной Галеньки вырвалось не менее двадцати гвоздей. Они не впивались в деревянный блок, они разрывали его на части. Убойная сила впечатляла, причём я не ощутил никакой отдачи.

Я раскрыв рот, уставился на орудие массового и до крайности жестокого убийства в своих руках.

— Ну что, впечатляет тебя сила механики?

— Восхищает, я бы сказал, — протянул я.

— А за счёт чего он стреляет? — спросил я и задумался: ведь не было взрыва пороха или иных звуков. Да и балона со сжатым воздухом нет.

— Это гномс-ская магическая тяга. Наш древнейший секрет, — с важным видом поведал Силарук.

— Да я не о том, как мне заряжать то потом обоймы гвоздями? — спросил я.

— Ко мне придёшь, я и заряжу, — буркнул гнорк. Волосы в его носу при этом взволнованно завибрировали. — Дам тебе семь обойм с собой. Думаю, тебе хватит.

— А если эта магическая тяга разрядится? — задал я новый вопрос, крутя в руках автомат.

— Не разрядится, — ухмыльнулся гнорк. — Кс-стати, обоймы легко крепятся к броне. Там есть удобны пазы.

— Да, о броне… — протянул я. — Она очень хорошо выдержала удары вампира. Я почти не пострадал, правда сама броня… В общем, хана ей.

— Что значит хана? — не понял гнорк.

— Ну в общем, вампир её порвал.

Верхняя губа гнорка приподнялась. Мне показалось, что он сейчас зарычит. Его волосы в ушах и носу стали извиваться будто змеи.

— Но, поверьте, я заставил его пожалеть об этом.

— Вампиры… — прорычал Силарук.

— Поверьте, с вашей Галенькой я теперь ни одного упыря к себе не подпущу.

Скриггинс посмотрел на меня испытующим взглядом, а затем, будто нехотя, произнёс:

— Подготовил я тебе еще одну обновку.

Гнорк достал из ящика молоток. Я бы даже сказал, молот, ну или киянку, только металлическую. Его ударная часть была раза в три больше, чем у старого.

— Он же огромный! — протянул я.

Нет, я конечно уже представил, как буду гасить эрков новым приобретением, но его ведь еще и носить нужно, а он скорее всего тяжёлый. Однако в действительности новый молоток показался мне даже легче, чем прошлый. Деревянный он что ли?

— Ну как? — спросил гнорк.

— Лёгкий, — произнёс я.

— Ага, магическая тяга, — усмехнулся гнорк. — На вот, попробуй забить гвоздь. — Он показал мне огромный двадцатисантиметровый штырь.

Я протянул было руку, но Силарук покачал головой.

— Подож-жди. — он подошёл к деревянному бюсту, который походил уже на обломок чего-то сильно истерзанного, а не на скульптуру, и вдавил штырь пальцами на пару сантиметров. — А теперь бей, только нежно, — с улыбкой произнёс гнорк.

Я покачал молоток в руке. От силы грамм триста. Пожав плечами, я подошёл к штырю, размышляя о том, что имел в виду Силарук под нежностью.

Размахнулся я ну вот прям совсем чуть-чуть. Я ведь предполагал, что предстоит повозиться…

Когда ударная часть соприкоснулась со шляпкой штыря, мне показалось, что произошёл микровзрыв. Причём узконаправленный. И направлен он был в несчастную шляпку. Будто в головке молотка был спрятан поезд, что в этот самый момент на полном ходу врезался в штырь, который явно такого не заслужил. Да что там штырь. Деревянную глыбу раскололо на две части. В стороны брызнули щепки, часть из которых впились в моё лицо.

Я ещё раз посмотрел на молоток в своих руках.

— Как? — только и смог протянуть я.

— Магичес-ская тяга, — ответил Гнорк. Затем, поморщившись, добавил. — Правда ес-сть ограничения при применении на живых. — Его голос вдруг сделался издевательским. — Мол, чтобы оставались живые, которых можно было бы допросить. Гуманис-сты, — сплюнул он. — Поэтому оторвать башку никому не получится. Однако я его доработал.

Взяв обратно молоток у меня из рук, он вдавил два шарообразных выступа, которые оказались кнопками. Из задней части молота с громким щелчком выдвинулся двадцатисантиметровый шип.

— Так ведь гораздо лучш-ше, а? — усмехнулся он.

С гнорком я провёл еще полчаса. Он объяснил в подробностях, как обращаться и как ухаживать за обновками, напоминая через каждую минуту, чтобы я был нежен и осторожен. В конце он добавил, что, если с инструментами что-то случится, он голову с меня снимет. Можно было бы подумать, что это просто выражение, но, судя по выражению его глаз и по тому, как он крючил пальцы, изображая процесс, думаю, гнорк и правда собирался это сделать со мной.

Дальше последовал не менее тревожный процесс: замена брони.

На гнорка было страшно смотреть. Он сжимал пальцы, скалил зубы, корчил траурные гримасы, бледнел, будто произошла трагедия, которой он страшился больше всего на свете, а затем краснел от злости и шевелил волосами. В общем, мне было очень не по себе.

Однако броню он поменял. Даже похвалился, мол, знай наших мастеров, даже боевого вампира сдержала. Но потом снова начал ругаться. Правда по гномски. И мне показалось, что он ругал меня и называл всякими обидными словами. Эльфин немного знал гномский и отчётливо разобрал слова из серии, недоносить и руки нетрадиционно расположенные.

В общем, я шагал к выходу из кабинета гнорка, относительно довольный и лишённый большого количества нервных клеток. Гнорк вроде тоже был доволен, однако мне в спину упирался его тяжёлый взгляд.

Облегчённо выдохнув, я вышел из кабинета и первым делом увидел Виктора Блудсона. Он стоял напротив кабинета Силарука и смотрел на меня в упор. В его глазах горел не самый добрый огонёк, и я несознательно потянулся к новоприобретённой Галеньке.

Вампир потянул носом воздух, будто к чему-то принюхиваясь:

— Интересно от тебя пахнет, Томпсон, — произнёс он задумчивым голосом. — Я твой запах почуял аж за два этажа. Дай, думаю, посмотрю, кто это так смердит, а это, оказывается, ты.

— И что же это за запах? — раздался женский голос из тёмного облака, что тут же сформировалось между нами. Спустя миг облако превратилось в несравненную Ванессу Вацлавну.

— Ума не приложу, но чувствую его даже сквозь стены, — Ответил Виктор.

— Тогда я вам расскажу. Это запах трупа, мистер Блудсон, — ответила Ванесса. — Так пахнут те, кого скоро порвут на части такие, как мы с вами, — сделав паузу, она повернулась ко мне, будто ожидая реакции. Может, Эльфин и испугался бы такой дешёвой страшилки, но я не дрогнул. Хоть из уст Ванессы даже детский стишок звучал бы как приговор. Она ухмыльнулась.

— Мне стоит бояться? — спросил я с каменным лицом.

— Зависит от истории, что вы мне расскажете. Идёмте в мой кабинет, — произнесла она, а затем повернулась к Виктору, — А вы, Блудсон, бегом на занятия.

Глава 17. Вампирское возмездие

Ванесса Вацлавна направилась в сторону своего кабинет. Эльфин было последовал за ней, но тут вслед донёсся голос Блудсона.

— Чую я, не спроста ты так смердишь. Думаю, моему отцу это будет очень интересно.

Ванесса слышала эти слова, и мне показалось, что она едва сдержалась, чтобы не остановится, однако женщина даже не обернулась и продолжила путь. Блудсон, развернувшись на пятках, направился в противоположную сторону.